1999 — Подкова в наследство
Рецензент и редактор:П.В.ХаловХудожник:С.А.ЧешкинКомп. набор, верстка:Е.И.Переверзев, И.В.Линовицкая
Галерея фотографий (нажмите для увеличения)
Фотографии
Содержание
СодержаниеI. Перекрытие
(репортаж, фрагменты) 13 октября 1972 года, Зея.
Было все, как по заказу:
Даль, насквозь открыта глазу,
Голубое с молоком.
Свет неярок и рассеян,
И потягивало с Зеи
Тем, предзимним холодком.
И с утра вдоль Зеи, к створу,
Шумно, празднично и споро
Тек и тек поток живой:
Прихватив сынов и дочек,
Шел монтажник и бетонщик —
Гордый люд мастеровой.
Парень вот — и тих, и вежлив,
Но типично неприезжий
По особой стати той,
Как идет вразвалку, сочно —
Словно пробует на прочность
Эту землю под ногой!
Разбираться начинаю:
Ведь земля-то — насыпная!
Он — уже который год! —
Намывал ее, родную,
На ветру на стылом днюя
И ночуя, коль прижмет.
И, смиряя зейский норов,
Для себя намыл опору
Он с запасом лет на сто!
Был бы ты умен и кряжист —
Жизнь еще навалит тяжесть —
Упереться бы во что!
Со штабной высокой башни
Открывался день вчерашний:
Котлован, быки, мосток...
С двух сторон застыли плесы,
И в проране безголосо
Бился бешеный поток.
Натянулось время тонко,
И капризного ребенка
Уговаривала мать:
— Ну, не плачь!
Ведь ты мужчина!
Подожди, сейчас машины
Будут камушки кидать...
«Приступить!» — из штаба тут же —
Угодить мальчонке нужно? —
Хрипло брошен был приказ.
Весь в плакатах, тих и кроток,
Взвыл на полных оборотах
У прорана первый КрАЗ!
С полной выкладкою, ладно
Развернулся чуть парадно
И пошел на Зею задним
(Зея, ты не обессудь!)
И на самом на откосе
Поднатужился — и сбросил
Глыбу в гибельную муть.
Брызги веером взметнуло,
Словно глыбой той замкнуло
В желтой глуби провода.
И откликнулся — под током! —
Берег весь единым вздохом,
И в разгар пошла страда.
А толпа поднапирала —
Под колеса самосвалов! —
Любопытно — хоть убей!
И выкрикивал над нами
Хриплым голосом динамик:
«Уберите же людей!»
А в сторонке, на припеке,
Под стернею рыжей щеки,
Под шапчонкой волос бел —
Дед стоял, напружив выю,
И на все дела мирские
Немигаючи глядел.
Он о чем, сутулый, тощий,
Потрясенный этой мощью,
Думал, зейский старожил?
Разобраться ли пытался?
Или с чем-то расставался,
Чем так трудно дорожил?..
Продолжалось перекрытье:
В ритме строгом, чтоб — без прыти,
Неуклонно дело шло
Хоть поток еще был грозен
И заносчивый бульдозер
Отломил свое крыло...
Как вас бьют и учат реки,
Люди, люди — человеки!
Чтобы все — наверняка.
Словно б так и было сроду:
Вы — энергию народу,
Вам энергию — река.
Вон начальник стройки Шохин
Средь порожистой эпохи —
Как река на быстрине!
Весел взгляд, а шаг широкий,
Ритм «отмахивает» стройке
(А быть может, и стране?).
Возле деда-старожила
Он прикрикнул без нажима:
— Ну-ка, дед, поберегись!..
Тот угрюм, но глянул шало:
Сдал всего-то на полшага
(А быть может, и на жизнь?..).
Здесь, на матушке на Зее,
Он охотился и сеял
Он — хозяин. Мы — в гостях.
Кожей, сорванной с затылка,
Сердцем выстуженным пылко,
Болью в ломаных костях —
Помнит он ее, паскуду,
Ей, владычице, подсудный,
Ну, а жизни-то — в обрез
Нынче ж, вот тебе — плотина!
Значит, крест на все стремнины
(И на молодости — крест?..)
Но пока мы — суть да дело,
Рать машинная гремела
В брызгах, копоти, в пыли,
Хоть не так уже и браво
Бригадиры — левый с правым —
Эту рать вперед вели.
Но уже в людском заторе
Теле-,
фоторепортеры
С помощью локтей и плеч
Пробивались ближе, к кромке,
Чтобы, выбрав «точку съемки»,
Все, как есть, запечатлеть.
Выбрать «точку» — вот загвоздка!
Чтобы правда вся, без лоска,
А за ней — зари полоска...
Перспектива — как рентген!
Значит, око объектива
Обойдет тебя счастливо,
Зейский дед-абориген.
А у стройки свой экзамен —
И уже «последний» камень,
Как резерв, вводили в бой:
В тишине, столь непривычной,
С ним отъехал к перемычке
Самосвал передовой.
Исторически торжествен,
Бригадир широким жестом
Камню место указал.
И скользнул он вниз покато,
Сверху — плюх!
И дело свято.
Чтоб потом — на пьедестал!