Галерея фотографий (нажмите для увеличения)
ФотографииСодержание
Вешний зимник
В. Борзыкину
Как много вдруг
в одном сольется слове:
И радость встреч — попробуй, передай! —
И край родной, открывшийся, как внове...
Все вспомню вновь и выдохну:
— Сукпай...
Поселок мой, клянусь, как перед богом,
Мне после стало думаться честней!
И вспомнилась обратная дорога,
Обратная — она всегда грустней...
Пока мы познавали жизнь на ощупь,
Безжалостно сердца глаголом жгли,
Весна все больше набирала мощи,
И ясно, что дороги потекли.
Народ бывалый пожимал плечами:
Мол, эту глупость просто не постичь,
Когда, сверкнув безумными очами,
По зимнику рванулся наш «Москвич».
Какой он зимник, если — без мороза!
Уже к обеду на дороге сей
И лесовозы проливали слезы,
В марь зарываясь глухо до осей.
Есть колея, хоть и за ямой яма,
Рабочая — и все бы нипочем,
Да вот в нее не вписывался явно
Писательский веселый «москвичок».
И он юлил на этой гиблой ленте,
То вдруг взрывался бешенством колес,
А то и вовсе
неинтеллигентно,
Сорвав глушитель, он на брюхе полз.
Из тягача, что обходил неспешно
Нас, бедствующих,
Глядя свысока,
Суровый парень покрутил с усмешкой
Обидно очень пальцем у виска.
А наш шофер — он весь сосредоточен,
Он только взгляд на миг один скосил...
— Давай, Витек!
Мы тоже из рабочих,
Не может быть, чтоб не хватило сил!
Так и должно быть,
если наши песни
Прописаны в таких местах глухих.
А жизнь — она похуже булки пресной,
Когда в ней происшествий никаких...
Как принял нас приятственно лесочек,
Когда мы одолели колею!
Мы бережно и нежно на пенечек
Поставили безгрешную свою.
То — не беда. Мы вылезли.
Мы вправе
Пригубить чарку за такой «пробег».
Притом шофера надобно поздравить,
Поскольку он — рабочий человек.
— Давай, Витек!
Поразомни ладони,
Разбитые, над тихим костерком.
Мы тягача в пути еще нагоним:
Ему и на асфальте нелегко.

