Был час обеда...
Был час обеда — и на бревнах,
Сойдя на грешную с высот,
Расположился с харчем скромным
Почтенный плотницкий народ.
Народ был занят насыщеньем,
Мешать при этом — не резон?
Но из конторы
просвещенья
Был стихотворец привезен...
Я приступил к работе честно
(А мне б на пищу приналечь!).
Хоть явно было неуместно
Глаголом, этим самым, жечь.
Читал стихи я с упоеньем,
Гремел и молнии метал!
Народ же
не в стихотворенье,
А в пищу более вникал.
Сквозь стих посмеивались ложки,
Недобро звякали ножи,
Как над заведомою ложью,
Хоть что им дальше ни скажи.
Но тут-то, к счастью, я заметил,
К себе теряя интерес:
Один — как будто бы замедлил
Весьма пользительный процесс.
Меня буравил он глазами,
Немолод, клином борода.
И вдруг неловко как-то
замер,
Не донеся кусок до рта.
Запнулся я — и вспыхнул снова!
Ведь пусть на миг один всего,
Но человеку стало слово
Важнее хлеба самого!
Чем заслужил и как отвечу
На тот порыв его святой?..
И вдруг повеяло навстречу
Людской хорошей теплотой...
Забвения холодный ветер
Тому мгновенью нипочем:
Пусть непогодь,
а чую — светит
Оно высоко над плечом.