Пророк
Был тихим мужичком
С угрюминкой во взоре,
И жил себе тишком
В своей избе на взгорье.
И беден, но не наг,
Копался в огороде,
И неприметно так
Существовал в народе...
И я б о нём забыл,
И вы бы не узнали,
Но — гром однажды был,
И молнии сверкали!
И вот — пойми судьбу! —
Из грозного обвала
Как раз в его избу
Вонзило небо жало.
Но вынесли его
И помереть не дали:
Как водится, всего
Землицей закидали,
Чтоб смертный огнь истёк, —
Земля всегда поможет.
И через долгий срок
Он оклемался всё же.
Но
что случилось с ним?
Народ тому дивился:
Молчун и нелюдим,
Он вдруг
разговорился!
И помню до сих пор,
Как странно в слоге чистом
В устах его был вздор
Неотделим от смысла.
И в час, когда война
Вломилась в мирозданье,
Он весь был — как вина,
И весь — как состраданье...
Идёт-бредёт бобыль,
И всем и вся — поклоны...
А как отзывчив был
На горе похоронок!
Бывало, в тот листок
Посмотрит — и со вздохом
Вдруг брякнет в потолок:
«Ишь! Объявился Прохор!»
Грозил:
«ужо, постой!..»
Над горем неутешным,
И уходил с едой,
И оставлял надежду...
Жалел его народ,
И средь беды-разрухи
Глядели ему в рот
Все сельские старухи.
И зван был на порог,
И чтился за пророка:
Пронзил
не зря же Бог
Его небесным током!