* * *
Мне кажется нестойкой тишина.
И не пойму:
а что меня тревожит?
Вон дед у прясла лошадей треножит —
Быть может, он мне объяснит сполна?
Дед говорит:
— Стреножу лошадей
Да на ночь — в поле. Ночью травы волглы...
Да вот беда — пошаливают волки, —
Закончил он, копаясь в бороде.
Понятна мне твоя тревога, дед,
Хоть мне с того не легче и не проще...
Вон женщина в реке белье полощет —
Быть может, даст мне женщина ответ?
— Чудной вы, право! — вскинула глаза. —
Вот высушу да обряжу ребяток.
Белехонькие станут, что опята!..
Да видишь, собирается гроза...
И что выходит?
То, что говорят:
Белье просохнет — обошел бы дождик,
Вернутся кони сытыми под вожжи,
Конечно, если волки не съедят.
Но женщина, в преддверии дождей,
Управиться со стиркой поспешает,
И дед, уйдя в ночное, помешает
Зарезать клятым волкам лошадей.
И я ушел к дороге, через лог,
И все не отпускала мысль простая:
Ведь древо тишины
произрастает
Из наших с вами за нее тревог...