* * *
П. Халову
Столичный город побережий
Не очень пришлых уважал:
На тридцать особей заезжих
Гостиный дом в два этажа.
Я номер в нем снимал роскошный
С командой судна, на двоих.
А дождь хлестал, как заполошный,
И закисал ремонт у них.
И этот быт, вполне приморский,
Не скрасит электротитан.
— Погодка капает на мозги, —
Скрипел зубами капитан.
Ругался он, сутуля плечи
У дребезжащего окна.
Хрипел старпом: — Погодка шепчет:
Продай бушлат — купи вина...
Ах, эта чертова погодка!
И мы тут, право, ни при чем...
После «разминочки» короткой
Разговорились горячо.
Мы — самые из самых — случаи
Припоминали, захмелев:
Как карусель норд-ост раскручивал,
В Охотском море, озверев.
Как доставали гребня мачтой,
Как обрастали гиблым льдом...
И выразительно, и смачно
Честил ремонтников старпом.
— Собачья жизнь! — брюзжал механик.
И стали все на том пиру
Тепло гостиничное хаять —
По всем, как есть, статьям «дыру».
И одержимостью их пронят,
Кричал я, надрывая грудь:
— Какой вас черт, ребята, гонит
Скитаться, мерзнуть и тонуть?!
Быть может, слава? Или гроши?.. —
Старпом, оборотясь ко мне, —
— Ты погоди-ка, друг хороший, —
Сказал в неловкой тишине. —
И гроши, что ж. Да наш целковый —
В сто сухопутных. Вот вопрос...
— А я романтик! — бестолково
Вскричал дурашливый матрос.
А капитан: — Нас не заманишь,
Как дуру-птицу на манок...
— Там чаще маму вспоминаешь, —
Сболтнул зеленый штурманок.
И тут пошло!
— Раскис, салага!..
— Скучает... Мамочку ему!..
Но захотелось вдруг заплакать,
Не мне, наверно, одному...
У пирса будней на приколе
Не прогорела бы во мне
Вот эта жажда — выйти в море
Навстречу яростной волне.
Чтобы с погибельно высокой —
С нее — увиделось опять
Все, что немыслимо далеко,
Все, что вблизи не разобрать.
Чтоб сквозь предательскую слабость,
Ладонь на леере замкнув,
Ты понял вдруг — какая сладость
Припасть к родимому окну!
И боль, что ты надежно спрячешь,
Таким прохватит сквознячком,
Что вспомнишь после —
и заплачешь,
Средь поля падая ничком.
И мелочному не подвластен,
Поймешь, чем надо дорожить...
Кто знает, может, в том и счастье —
Однажды это пережить...
Я провожал их на причале.
Их лица были — как во мгле,
Как будто
не принадлежали
Они уже родной земле.
И все не мог я
самых важных
Найти — и мучился вдвойне! —
Прощальных слов,
чтоб им однажды
Вдруг вспомнились на той волне...